Остальные тоже уже прятали лица, оставляя только глаза.

— А лошади? — забеспокоилась я, еще не хватало быть сброшенной обезумевшей животиной на землю и шею свернуть.

— На их разум не действует — только на здоровье. Дурман магического происхождения, и он проникает в душу, которой лошади не наделены, — снова ответил Натаниэль.

— Будьте осторожны и не верьте галлюцинациям, — проговорил главарь разбойников и двинулся вперед, теперь возглавляя нашу колонну. — Да поможет нам Свет и великие духи.

Я хотела возразить насчет того, что лучше великих духов не приплетать, и хорошего от них не стоит ждать, тем более помощи, как бы хуже не сделали. Но все же сдержалась. И молча направилась следом за остальными, замыкая колонну.

Справа и слева болотная вода извергала ядовитые искры, освещая пространство зелеными вспышками и отравляя его магическим дурманом, растворяясь в воздухе. Я старалась как можно меньше дышать. И пока не чувствовала ни воздействия магического дурмана, ни его запаха.

Из большого пузыря вырвался особенно большой сноп. Поднявшись на несколько метров, искры посыпались вниз в сторону дороги, преграждая путь и заставляя Аримана остановиться.

— Старайтесь дышать как можно меньше, — проговорил он и снова продолжил путь, как только яд рассеялся в воздухе.

— Анна, помоги мне, — послышался вдруг голос Каньи.

Огляделась по сторонам. Сердце бешено стучало. В одной из луж по колено в воде стояла Канья, протянув ко мне руки, с мольбой глядя мне прямо в глаза.

— Анна, помоги, — вновь пропела девушка. Она так была похожа на настоящую, но я знала, что это мираж. Никогда не испытывала галлюцинаций, но, очевидно, это были они. Не могла она оказаться сейчас здесь. Не могла.

Несмотря на осознание очевидного воздействия магического дурмана, я остановилась и спешилась с лошади. Меня манил к себе образ подруги, окутанный ядовито-зеленым облаком. Разумом я сопротивлялась, но тело не слушалось. Медленно, делая каждый шаг против воли, я приближалась к краю дороги.

— Сгинь, нечистая, — прокричал вдруг Ариман, рассекая мечом воздух перед собой. — Меня не обманешь!

Развеяв непрошенное ведение, главарь разбойников повернул голову назад, глядя прямо на меня.

В этот момент, чувствуя теплый и обеспокоенный взгляд, я остановилась у края черной воды, дна было не видно. Держалась из последних сил, стараясь не отводить своих глаз от взгляда главаря разбойников.

— Анна, что ты делаешь? — тихо спросил он.

— Не могу остановиться, — пробормотала я, еле ворочая языком, почему-то кричать о помощи тоже не получалось.

Ноги, будто на них навесили груз, тянули вниз, ступить в бездонную черную воду.

Еще чуть-чуть — и я шагнула бы в мутную бездну, но Азраил крепко схватил меня за плечо, не давая сделать последний шаг. И я остановилась, а образ Каньи исчез, отпуская разум и мое тело.

— Сопротивляйся, — буркнул Азраил, помогая залезть на лошадь и пропуская вперед.

Бероуз периодически затыкал уши пальцами и что-то бормотал. Так же делал Гилен. Азраил молча рассекал мечом воздух, недовольно хмурясь. Только Натаниэлю ничего не виделось, как мне показалось, он молчал и не озирался по сторонам, устремив взгляд вперед.

Больше я ничего не видела. Но преодолев примерно три километра сквозь Ядовитые топи, я потратила столько сил, словно наперевес с мешком камней поднималась в крутую гору. Дыхание сбилось, но мы, наконец, достигли леса. Пройдя вглубь на несколько сотен метров, не сворачивая с дороги, Ариман затормозил, дав знак рукой сделать то же остальным. Стягивая с лиц красные повязки, мы остановились.

— Ничего, красный эль нас подлечит, — проговорил главарь и с силой втянул в легкие чистый воздух. Его глаза цвета кофе задержались на мне, но через мгновение он их отвел в сторону.

— Никогда такой не пробовала, — отозвалась я.

— В него добавляют сок ягод бузины, поэтому он имеет красивый красный оттенок, — поведал Бероуз, — а настой трав укрепляет тело.

— Этот напиток в десять раз крепче дурманящего эля, но именно поэтому считается, что он избавляет тело от последствий болотного яда, — добавил Натаниэль.

— Не терпится попробовать, — вяло пробормотала я, голова болела, а кости ломило. С трудом верилось, что крепкий напиток избавит от этого.

После часового привала мы снова продолжили путь. Лес поразительно быстро менялся. Дорога уже проходила через знакомый мне своей магией Древний лес, за деревьями маячили волшебные огоньки. Раздавалось пение незнакомых мне птиц.

— Мы в Древнем лесу? — решила я уточнить.

— Это его дальние границы, мы уже не в Забытых землях, а на территории Лесных магов, — ответил Ариман.

Я примерно представляла, где мы, карту магических земель я хорошо помнила, но все же весьма абстрактно. Пока не появится никаких ориентиров поконкретней, точное свое местоположение я не определю.

Небо над головой вновь стало голубым. В какой момент это произошло, я не заметила — пока мы шли через топи или уже в лесу, но трава и листья вновь были ярко-зелеными. А воздух будто стал легче и чище.

Мы ускорили темп, дорога была хорошо утоптанной, и других опасностей, как я поняла, разбойники не ожидали. Древний волшебный лес был прекрасен. То и дело мимо нас проплывали поляны с яркими цветами, вокруг которых кружили маленькие феи. Но к вечеру начало холодать, и я заметила, что яркую зелень деревьев разбавили красные и желтые листья. Погода сменилась довольно стремительно. И, кажется, в магическом мире наступила осень.

Когда на небе совсем потемнело, мы снова свернули в лес и, прячась среди еще густой листвы деревьев, развели костер и разложили спальные мешки. Азраил и Гилен ушли в лес добывать ужин. Бероуз и Натаниэль ушли в другую сторону, чтобы собрать побольше хвороста для костра.

Ариман сидел на соседнем мешке рядом со мной. Но взгляд его задумчиво изучал язычки пламени.

— Ариман, — обратилась я к разбойнику, вспомнив неприятный эпизод в топях. — Что заставило тебя обернуться, когда галлюцинация заманивала меня в болото? Ты, казалось, пытался справиться со своими видениями в тот момент.

Ариман чуть ухмыльнулся одними уголками губ, и его «кофейный» взгляд, который в свете огня стал совсем теплым, скользнул по мне.

— Мне привиделась ты, — ответил он, от звука его немного охрипшего голоса стайка желтых огоньков, сидящих на коре старого дуба, взметнулась вверх, отвлекая мое внимание, но через секунду они спрятались в листве. А я снова посмотрела на разбойника.

— Поэтому я повернулся — убедиться, что это не ты.

— Вон оно что, — удивилась я. Как странно, и почему разбойнику привиделась я?

— А кого видела ты? — полюбопытствовал он.

— Канью Одисс.

— Хм, — хмыкнул, явно задумавшись о чем-то, разбойник.

— Что?

— Да так, ничего, — отмахнулся он от моего вопроса.

— Нет уж, говори, — настояла я.

— Обычно дурман цепляется за мысли, которые нас очень волнуют и не отпускают, — сдался Ариман.

Меня это не удивило. Я постоянно думала о Канье, переживая за ее судьбу. Что случилось с ней, я не успела спросить у Сизаморо. А вот почему разбойник думал обо мне, было непонятно.

— Не хочешь объяснить, почему в голове главаря разбойников были мысли о женщине из другого мира? — не удержалась я от вопроса.

— А как же о тебе не думать, Анна? — ответил вопросом на вопрос разбойник и внимательно посмотрел мне в глаза. Его взгляд пронизывал теплом насквозь. По спине поползли мурашки. Ариман наклонился немного вперед, сокращая расстояние между нами до нескольких сантиметров. Меня обдало жаром его тела.

— Ты появилась словно из воздуха, — шепча, продолжил Ариман, — такая сильная и опасная, такая необычная и ни на кого не похожая.

Тыльной стороной ладони Ариман провел по моей щеке. Я замерла, ожидая, что он предпримет дальше. Момент по всем законам был романтичный, что практически ввело меня в ступор.

— Такая соблазнительная…

Я нервно облизнула губы и убрала руку разбойника, мне казалось, я вся пылаю до самых кончиков ушей. Откровение разбойника было неожиданным и довольно поспешным. Но как женщине мне это безусловно льстило.